Пастухов: «Проблема с Трампом, Путиным и их многочисленными последователями в том, что они предлагают лечить головную боль гильотиной»

— Притяжение Трампа и Путина имеет идеологическую природу, а отталкивание — природу политическую, — пишет Владимир Пастухов.

Идеологически и тот, и другой ставят своей целью изменить так называемый «порядок, основанный на правилах» на «порядок, основанный на силе». То есть идеологический вектор воздействия на систему международных отношений у них полностью совпадает.

И Трамп, и Путин рассматривают либерализм и либеральный порядок (то, что скрывается под эвфемизмом «порядок, основанный на правилах») как лживый. Они считают, что на самом деле его просто не существует, а под его прикрытием действуют враждебные им силы, предпочитающие оставаться анонимными.

В этом смысле порядок, основанный на голой силе, которой автоматически придается статус права, представляется им более честным и справедливым мироустройством. В целом это часть классического выбора между искренним хамством и притворной вежливостью.

По сути продвигаемые теперь совместно Путиным и Трампом идеи — это не просто отрицание эпохи «потсдамского мира», а попытка полностью стереть политическое наследие XX века и вернуть мир в середину – третью четверть XIX века, к классической имперской политике и даже классическому колониализму.

То, что это делается под лозунгами восстановления справедливости, истинных европейских ценностей, защиты «настоящих» свобод забавно, но не удивительно.

Загвоздка здесь в том, что так называемый «мир, основанный на правилах», то есть мир либеральной демократии, действительно себя сильно дискредитировал за последние сорок лет, местами превращаясь в свою противоположность — мир без правил, по сравнению с которым мир, основанный на силе, выглядит привлекательно.

Проблема с Трампом, Путиным и их многочисленными, просто менее заметными последователями состоит в том, что они предлагают лечить головную боль гильотиной. Вместо того, чтобы совершенствовать демократический мировой порядок, они предлагают заменить его иерархией голого насилия.

В политическом же отношении сложность состоит в том, что выстраивание иерархии насилия — это процесс. То есть одно дело — абстрактно разговаривать, например, о зонах влияния в Арктике, и совсем другое — чисто конкретно их поделить.

Поэтому потенциально мир, основанный на силе, — это почти всегда мир войны.

Потенциально конфликт со своим в доску Трампом для Путина гораздо более вероятен, чем с абсолютно чуждым Байденом.

Сто лет назад Европа оказалась зажата между Гитлером и Сталиным, продвигавшими мир, основанный на силе, но на помощь пришла Америка и помогла построить мир, основанный на правилах. Сейчас Европа зажата между Путиным и Трампом, продвигающими тот же концепт. Кто ее спасет?

Возможно, Китай, который пока не готов участвовать по полной в боях без правил? Допустим. Но кто внутри Европы поднимет перчатку и даст сражение за демократию и принципы на два фронта? Снова Англия или, по иронии судьбы, на этот раз восстановленная в правах Германия?