Ковалкин: «Впечатляют не столько сами цифры зарплат, сколько то, о чем они говорят»

В Минске зарплаты рабочих за апрель в разных отраслях промышленного производства достигли более 4 тысяч рублей.

Так, в отрасли сбора, обработки и распределения воды зарплата рабочих в среднем составила 4103 рублей (без вычета налогов), в производстве химических продуктов — 4044 рубля, в горнодобывающей промышленности — 3949 рублей, в производстве вычислительной, электронной и оптической аппаратуры — 3785 рублей.

В металлургическом производстве — 3527 рублей, в производстве продуктов питания, напитков и табачных изделий — 3251 рубль, в производстве автомобилей, прицепов и полуприцепов — 3170 рублей.

Филин узнал у эксперта, помогут ли такие немаленькие для Беларуси зарплаты уменьшить списки вакансий на столичных предприятиях.

— Безусловно, таких зарплат раньше не было, — говорит Владимир Ковалкин. — Но меня впечатляют не столько сами цифры, сколько то, о чем они говорят. Это и есть свидетельство дефицита кадров.

Откуда он взялся, понятно. В России большое количество мужчин ушло на войну. Миграционная кампания там идет не слишком удачно, во всяком случае мигранты, например, из Средней Азии чувствуют себя не очень хорошо.

При этом у Беларуси с Россией общий рынок рабочей силы. Беларусы могут выбирать, где им работать. Для того, чтобы удерживать их дома, им вынуждены подымать соответствующим образом зарплаты.

И такие зарплаты означают только то, что людей не хватает для того, чтобы закрыть все вакансии. Не хватает из-за войны, в меньшей степени, из-за отъезда, а также из-за тяжелой демографической ситуации как в Беларуси, так и в России.

Тут много факторов сошлось, которыми обусловлен дефицит ресурсов.

А когда есть дефицит ресурсов, растет стоимость. Потому что рынок труда — это такой же рынок, как рынок картошки или рынок нефти, или рынок услуг.

Если у вас какой-то ресурс ограничен, вам приходится повышать цены для того, чтобы этот ресурс не исчез. Это то, что происходит.

— Но средства для повышения зарплат не безграничны?

— Откуда их берут компании? В том числе из собственной прибыли, из собственных резервов, расплачиваясь за это ухудшением финансового положения предприятия.

Потому что здесь выбор такой — либо останавливать производство, либо платить ту зарплату, за которую люди готовы работать.

И до определенного момента можно платить такую зарплату, а дальше каждая дополнительно произведенная единица продукции будет просто увеличивать убыток, и предприятию все равно придется решать, как ему работать в таких условиях.

Напомню, в Беларуси, особенно после 2020 года, экономика еще больше стала государственной. А там не привыкли думать о прибыли и считать деньги.

Они знают, если не будет денег, можно попросить у государства кредит или даже прямую дотацию.

В то же время им сложнее остановить какое-то производство и получить за это по голове, чем довести предприятие до банкротства. Поэтому они потихоньку доводят до банкротства.

— Но такая ситуация не может длиться бесконечно долго.

— Она уже дошла до предела по финансовым показателям. Предприятия не могут платить такие зарплаты, но платят, потому что надо продолжать работать.  

А продолжать работать надо, потому что есть план по работе и по выпуску. А убытки, как уже сказал, можно покрыть, попросив дотацию из бюджета.

Откуда появляются деньги в бюджете? Все просто: либо возьмут кредиты в РФ, либо напечатают. Экономика работает такими советскими методами.

— Как минимум одна отрасль сейчас является реально прибыльной — ВПК. Можно ли считать ее тоже фактором повышения зарплат в целом?

— Думаю, что ВПК в подобных статистических отчетах размазан по разным отраслям — где-то в металлургическом производстве, частично в производстве автомобилей и прицепов, в вычислительной технике и оптической аппаратуре и т.д.

Да, военные заказы могут стать одним из факторов повышения зарплат. Потому что под них есть реальные деньги. И если ты будешь платить большую зарплату, условно, на одном участке, то и на остальных оплату будешь вынужден довести до этого уровня, чтобы не потерять своих работников, чтобы не произошел переток рабочей силы, что мы, впрочем, все равно наблюдаем.

— Причем рабочая сила едет не только на Восток, но и на Запад.

— И на Запад тоже, где зарплаты кратно большие. Но российский рынок все-таки для большинства людей с рабочими профессиями проще тем, что там легче оформлять документы и не нужно учить язык.  

Остальные факторы дисбаланса на рынке труда, о которых говорил, у нас тоже никуда не делись. Сюда следует добавить еще и большое количество выходящих на пенсию людей.

Отсюда дефицит трудовых ресурсов. Поэтому зарплаты продолжат подымать. Но перспективы при этом туманны, потому что дисбалансы хорошо видны.

Только мы не знаем, где прорвет сначала — через массовое банкротство или рванет инфляция.